12 Мая.
Утро ознаменовалось первой радостью: генетикой, на которой начался опрос. Самой первой не повезло Катьке: ее подняли и спросили о хромосомной теории наследования. Я тихонечко подложила ей свою старую школьную тетрадку, в которой крупным тогдашним моим подчерков были изложены основные положения данного вопроса. Подруга смекнула и принялась зачитывать. Преподавательница сразу же остановила ее на первом пункте и потребовала объяснений. Запинаясь, Катя что-то ответила, но ничего конкретного сказать так и не смогла. Второй пункт – опять придирки. Бедная девчонка жалобно посматривала на меня, а я сама не знала, что сказать. Быстро подложила ей тетрадь с лекциями, где тот же самый вопрос был изложен несколько по-другому, но генетичку «заело» на втором, неправильном по ее мнению, пункте. В итоге бедную красную Катю посадили и поставили «два»! У всех открылся рот! Это… это обидно и нечестно!.. Я сокрушенно опустила голову вниз и принялась успокаивать Катьку: «Ну, ты же вправду не учила, чего же теперь переживать? Считай, что это как бы заслуженно». «Я ей все ответила, что она мне поставила «два»?!» - злилась подруга. Мне было ее искренне жаль, ведь действительно это был правильный пункт. В любом случае, я решила об этом узнать, но при первой же возможности. Нескольких наших еще поднимали: кто-то мямлил, кто-то сразу садился. Одна девчонка – Ксюша – хорошо ответила на первый вопрос, но запиналась на другом, и ей поставили «два»! Тут уж вся группа загудела: нечестно, нечестно! Мне повезло: мою фамилию не называли, но было жалко несправедливо опущенных.
Еще у нас была последняя лекция по экологии. Вновь я узнала что-то новое. Вместо информатики поставили математику, и мы гордо решали задачи на теорию вероятности. А потом вроде бы все кончилось… Нет, не все. Я вышла, позвонила Энжи и уточнила место и время встречи.
Мы уже давно планировали заехать к Петровне, только время всегда было против нас. Сегодня все-таки решили выбраться. Встретились в метро на ближайшей к бывшей школе станции. Энжи даже не поцеловал меня – видимо, испугался: я через чур накрасилась темно-серым, вдобавок выбила из хвоста две ровных пряди, оделась во все черное и походила на счастливого гота… не даром от меня в метро шарахались, а бабушки даже не просили место уступать. Теперь я понимаю Каю. Я одолжила у юноши деньги, и мы купили в магазине зефир к чаю и рулеты. По крайне мере выглядело вкусно. Перешли дорогу, вошли в школу, и тут я поняла, что забыла паспорт! А теперь новая система охраны: вечером всегда проверяют паспорта… Все же мы зашли. Я стремглав направилась вглубь, но охранник меня остановил. Правда, услышав наши фамилии и обещав проверить, он выпустил своих пленников. Мы пробрались в другой корпус и разместились на подоконнике, обсуждая житейские проблемы. Прошло какое-то время, и мы услышали стремительные шаги по направлению к нам: сегодня навестить бывшую учительницу по химии приехали еще и бывшие ученики: двое моих одноклассниц и один представитель позапрошлого выпуска. Это было грустной новостью во-первых, потому как мы хотели переговорить с Петровной лично, а во-вторых я в плохих отношениях с бывшим классом. Вновь пришедшие недоверчиво покосились на Энжи и направились прямо в химический кабинет. Я услышала радостные крики любимой учительницы и просьбу подождать несколько минут. Одноклассники вышли и спросили напоследок о том, почему я так и не вошла.
- У Петровны сейчас урок. Зачем же ее отвлекать? Я хотела дождаться окончания и зайти.
«Новички» почувствовали себя неуютно, пожали плечами и вышли на улицу. Я же, напротив, вошла. Петровна очень нам обрадовалась, но тут же погрустнела: было обидно, что пришел кто-то еще. Пока не было свидетелей, я отдала учительнице пакет со сладостями и особый подарок – распечатку ранних рассказов. У химички не было предела радости, она обещала обязательно прочитать мои творения после того, как перепишет журнал из-за медалистов. Вот такая вот у нее непростая работа. Вернулись ее бывшие ученики, и мы уселись пить чай. Разговаривали, обсуждали последние новости и делились подробностями институтской жизни. Внезапно одна моя одноклассница схватилась за грудь.
- Что с Вами? – воскликнула Петровна. – Сердце болит?!
- Нет, - вяло протянула Эля. – У меня воспаление легких.
И тут она поведала трагическую историю своей неожиданно начавшейся болезни… Тяжело было все это слушать и, хоть я и не знаю Эльку, но все равно было ее жалко. Болеть – это всегда плохо. Посидели немного, да и разъехались. За Петровной приехал сын, ученики отправились пешком до метро, Энжи – сел на троллейбус, а я поехала в обратную сторону, домой… Туманило золотое Солнце на горизонте, где-то далекой дымкой простирался дом…